Кто знает Андрея Седых – замечательного рассказчика, талантливого журналиста, яркого писателя? Увы – немногие… А между тем его, как блестящего хроникера и летописца русской эмиграции Константинополя, Парижа и Нью-Йорка, сравнивают с самим Владимиром Гиляровским (легендарным бытописателем старой Москвы). Там у него вышло 13 книг, а первая книга в России, напечатанная лишь в 1995г. («Далекие, близкие»), уже не застав своего автора в живых. С тех пор наверняка были и другие и, скажу я вам, любую из них можно покупать, даже не открывая, уверена: прочтете ее на одном дыхании. И еще с гордостью замечу, что Андрей Седых (его настоящее имя Яков Цвибак) родился у нас в Крыму. Разве кто-то станет спорить, что южане не только самый веселый, но и самый предприимчивый народ? Им просто не дали как следует в свое время «расцвесть»… А хотите узнать, что скрывалось когда-то в Крыму 1917-го за названиями «Альбин де Ботэ» и «Сильва, ты меня не любишь…»?
Когда в начале ХХ века вся студенческая молодежь России лишь восторженно цитировала и горячо обсуждала модного Генри Бокля вкупе с другими философами, историками и экономистами, у нас в Крыму «подкованные» теорией гимназисты весьма успешно применяли его заключения и выводы на практике (главное было – не попасть при этом на глаза инспектору гимназии). 
Вовсе не трудно догадаться, что основными объектами их «предпринимательской деятельности» становились, естественно, отдыхающие. Хотя тут удивительно всегда другое: как обычный человек (порою даже весьма степенный и ответственный в своей обычной «среде обитания»), став на время курортником, вдруг приобретает ту особого рода наивность, непосредственность и почти детскую доверчивость, которые с успехом позволяют «втюхать» ему практически все что угодно, причем не так уж и дешево… Представьте себе только, какой высоты можно было бы сложить гору из той массы аляповатых, бестолковых и порою совершенно не нужных предметов, купленных за всю историю «курортного дела» в Крыму?! Ну, и как тут не веселиться и не предпринимать?! Хотя тот оригинальный пример зарабатывания денег почти из воздуха, который был приведен в рассказе уже упомянутого замечательного писателя, имел даже определенный потребительский и эстетический смысл, а не был просто «коробкой, облепленной ракушками, или палкой для экскурсий» (эти и еще многие другие предметы считали своим долгом купить почти все прибывавшие тем летом в Крым…)
Итак… На Итальянской улице, главной улице Феодосии, в стеклянной витрине аптеки Фельдмана вокруг большой бутыли, таинственно мерцавшей чем-то ядовито-зеленым, в художественном беспорядке лежали небольшие бумажные пакетики. На каждом из них были красиво отпечатаны слова «Альбин де Ботэ»… Заграничное название явно намекало на возможную и заманчивую контрабандность товара, но произведены пакетики и их содержимое были вовсе не в Париже, а совсем рядом — на соседней улице, и «еще теплыми» принесены аптекарю для реализации. Беня Фельдман проволочек не любил, ибо знал, как и все местное население, что нет ничего короче курортного сезона. «Попробую пустить в ход, — сказал он коротко. — Условия обычные: десять копеек вам, пятнадцать мне». Эта сумма в 25коп. была проставлена на каждом из пакетиков, где так же предлагался «настоящий американский рецепт» использования того, что скрывалось под гламурным названием. Америка уже тогда считалась наиболее передовой страной, поэтому первый вариант, предложенный как «любимый порошок французских королей», был отвергнут как «политически незрелый»… Белый же порошок внутри предлагался как «супер-средство» для придания летним мужским парусиновым туфлям цвета «снежной белизны верхушки Монблана». Его же «секретный» состав был, как все гениальное, прост и позаимствован от кухарки Христины.
Успешно опробованный на собственных штиблетах, он должен был стать первым шагом к обогащению двух юных, но уже предприимчивых гимназистов Яши и Мити. Итак, достаточно было небольшое количество обычного мела смешать с мукой (для прочности состава), придумать название, заказать в кредит через знакомого в местной типографии сотню пакетиков, договориться с аптекарем и можно было уже к вечеру, дефилируя по Итальянской улице, мечтать о результатах. Это может показаться смешным сегодня – в век кроссовок и шлепанцев. Но тогда прибывавшие на курорт щеголи ходили исключительно в светлых льняных костюмах и белых туфлях, а если учесть, что мостовые уложены были только на центральных улицах, то можно понять их ежедневное отчаяние при виде плачевно-серого состояния их обуви. По предлагаемому же рецепту, разведенный водой «Альбин», после «нанесения и высыхания» мог сделать летнюю обувь буквально неузнаваемой, притом всего лишь за 25копеек («Такой работе мог позавидовать даже грек Гандалаки, чистивший ботинки на тротуаре против Европейской гостиницы»). Дело определенно не должно было дать осечки! Даже эксплуататорские замашки Бени-аптекаря не могли омрачить отличных результатов предприятия, ведь затраты были мизерными — фунт (400г) мелу стоил всего лишь 2коп., а муку можно было взять просто на кухне. Название – «Альбин де Ботэ», возникшее спонтанно и абсолютно ничего не означавшее, было, тем не менее, эффектно и действенно. Через два дня провизор велел принести еще сотню пакетиков «импортного средства» и выплатил мальчишкам первый гонорар в 3 руб. (и это были довольно большие деньги, если учесть, что хороший обед в ресторане стоил где-то 70-80 коп.) В тысячный раз можно только повторить: как жаль, как жаль, что так короток курортный сезон в Крыму! Теперь каждый вечер можно было проводить «в татарском погребке за жирной таранью и румяными чебуреками, запивая их кислым вином князя Голицына», а так же небрежно дарить целые букеты чайных роз знакомым гимназисткам, в которых еще только вчера лишь бросали с деревьев алычой…
Увы, революционные события в далеком Петрограде не могли быть незамеченными и в солнечном Крыму. «Сначала исчезли туристы. Потом Христина заявила, что муки больше нет», и самое главное — начали исчезать не только белые туфли, но и ботинки вообще». Возможно, кто-то бы сложил руки, но только не Яша с Митей. Только теперь расчет строился на женской потребности «даже в революцию» быть привлекательной. «Сильва, ты меня не любишь» — так была названа губная помада, изготовление которой проходило все по тому же адресу, на кухне, несмотря на вопли и протесты кухарки. Бараний жир и охра, растопленные и разлитые в бумажные трубочки – вот собственно был весь секрет «Сильвы»… Тем более что Беня, явно зауважавший гимназистов после «Альбин», был совсем не против нового товара. Но, увы, бараньему жиру так же, как и муке, скоро пришел конец, а аптеку Фельдмана реквизировали. «Конечно, во всем виновата революция. Без исторических событий я и сейчас фабриковал бы «Альбин де Боте», но уже во всероссийском масштабе. К сожалению, события иногда оказываются сильнее людей» — так оканчивается эта история, написанная позднее одним из ее участников.
Яша Цвибак – бойкий феодосийский гимназист-предприниматель — покинул Крым в 1920 году, когда ему самому было всего 18 лет, на одном из кораблей, направлявшихся в Константинополь. Наделенный явными литературными способностями и взявший псевдоним Андрей Седых, он прошел долгий путь от репортера до главного редактора (и даже владельца) популярнейшей эмигрантской газеты «Новое русское слово». Стамбул, Париж, Нью-Йорк… Он хорошо знал практически всех русских литераторов и деятелей культуры всех трех волн эмиграции, о многих написал в своих мемуарах. Предисловие к его первой книге написал Александр Куприн в 1928г. и называлась она «Париж ночью» (почти так же романтично, как «Альбин де Боте»), а к другой книге, «Звездочеты с Босфора» (1948г.) – сам Иван Бунин (Седых был его литературным секретарем и другом). Масса командировок, поездок, встреч и впечатлений послужила поводом для написания более дюжины книг. К сожалению, рассказов о Крыме в них не так много, как хотелось бы, но они есть (в книге «Сумасшедший шарманщик» и в сборнике очерков «Только о людях»). Естественно, что в советское время книги Андрея Седых не могли у нас издаваться. Только в 1995 году, через два года после смерти писателя, в Москве вышла его книжка воспоминаний «Далекие, близкие». Вот бы почитать все его книги: сколько должно быть в них ярких людей, событий, описанных живо, с юмором, но и с любовью, как могут писать только талантливые люди!
Автор: Юлия Самарина (по материалам: «Крымские рассказы» А.Седых и комментарии Д.Лосева и Е.Скрябиной)