Строительные конструкции: ДЕРЕВЯННЫЕ КОНСТРУКЦИИ.
В толще стен древнерусских зданий, как правило, были заложены деревянные связи. Они образовывали сплошное кольцо, опоясывающее здание, а внутри помещения большей частью проходили через интерьер, перекрещиваясь в столбах. Расположенные в несколько ярусов связи создавали замкнутые контуры, игравшие существенную роль в сохранении прочности сооружения, особенно при наличии неравномерных осадок или деформаций. К сожалению, о количестве ярусов связей и их конструкции можно судить лишь по небольшому количеству памятников, поскольку связи, выходившие в интерьер, сохранились лишь в редких случаях, а отверстия от выходов этих связей обычно залицовывались при ремонтах. Во всяком случае несомненно, что в уровне пят арок связи закладывались почти всегда. Очевидно, помимо значения общего каркаса задние связи играли роль затяжек в основании арок. Очень вероятно, что связи, проходившие через интерьер, могли быть оформлены резьбой или живописью и служить, таким образом, одним из элементов художественного оформления внутреннего пространства.«japanbets.com» тщательно отобрала онлайн-казино и букмекерские конторы, в которые вы можете играть со спокойной душой.
Помимо соблюдения стандартов безопасности, мы также проверяем простоту использования и поддержку на японском языке, а также представляем надежные онлайн-казино и книжные магазины в рекомендуемом формате рейтинга!
Есть только сайты со своими особенностями и прелестями, которые удовлетворят всех, от новичков до опытных игроков.
Следы связей, лежавших в основании стен, были обнаружены при раскопках Десятинной церкви ( рис. 53 ). Система связей была прослежена в киевском Софийском соборе. ( Логвин Г.Н. К истории сооружения Софийского собора в Киеве // ПКНО: Ежегодник 1977. Л. 1977. С. 172, 173, 180 .) Здесь связи проходили в стенах под окнами, в уровне дверных и оконных арочных проемов, в уровне пят арок, у основания барабанов глав. Несколько ярусов связей прослежено также в новгородской Софии. ( Штендер Г.М. Первичный замысел и последующие изменения галерей и лестничной башни Новгородской Софии // Древнерусское искусство: Пробл. и атрибуции. М. 1977. С. 34—37.
Рис. 53. Следы связей в основании стен Десятинной церкви в Киеве. Снимок 1908 г.
Рис. 54. Отверстия от связей в основании подкупольного столба. Смоленск. Борисоглебская церковь Смядынского монастыря.
Связи имелись и во всех более поздних памятниках киево-черниговского круга. Так, несколько ярусов связей обнаружено в Успенском соборе Киево-Печерского монастыря. При этом связи отмечены не только в здании самого собора, но и в крещальне. В соборе черниговского Елецкого монастыря связи проходили поверх фундаментов, над арками хор и в уровне пят закомар, причем не только по периметру стен, но и поперек здания, соединяя стены со столбами. (Холостенко Н.В. Архитектурно-археологическое исследование Успенского собора Елецкого монастыря в Чернигове // Архитектурное наследство. М. 1961. Т. 3. С. 52 .) Пустоты от связей отмечены и в киевской Кирилловской церкви.
Традиция эта продолжалась и позже, вплоть до монгольского вторжения. Пустоты от нескольких ярусов связей отмечены в памятниках конца XII — начала XIII в. например в Черниговской Пятницкой церкви и церкви Василия в Овруче.
Существенные наблюдения над местонахождением связей были сделаны при изучении памятников Смоленска. Раскопки Борисоглебского собора Смядынского монастыря показали, что нижний ярус связей располагался непосредственно над фундаментом в толще кирпичной вымостки ( рис. 54 ). Связи проходили как вдоль стен храма, так и поперек всего здания, перекрещиваясь под его столбами и образуя общий деревянный каркас ( рис. 55 ). Как были размещены связи в апсидах, установить не удалось. Сверху уровень связей, пересекавших здание поперек, был прикрыт полом. Связи в основании стен выявлены также в бесстолпном храме в детинце. По-видимому, такой нижний ярус связей существовал во всех смоленских храмах, относящихся ко времени до 80-х гг. XII в. В более поздних смоленских памятниках нижний ярус связей был обнаружен только в храмах, возведенных одной из строительных артелей, — в соборе на Протоке и в церкви на Окопном кладбище. Это были парные деревянные связи, расположенные непосредственно над фундаментом. В храмах, возведенных другой смоленской строительной артелью, нижний ярус связей не был найден даже там, где кладка нижних частей стен сохранилась относительно хорошо. Очевидно, что такой прием укрепления основания здания с конца XII в. в большинстве смоленских храмов уже не применялся. В церкви архангела Михаила в интерьере в кладке стен и столбов видны квадратные отверстия — места выхода некогда существовавших связей. Судя по этим отверстиям, связи располагались в пять ярусов, но связей в основании стен здесь, видимо, не было (рис. 56). Пять ярусов связей отмечено и в новгородской Пятницкой церкви, встроенной смоленскими мастерами. ( Штендер Г.М. Архитектура домонгольского периода // Новгород: К 1100-летию города. М. 1964. С. 211 .) В Полоцке (в отличие от Смоленска), как показали вскрытые раскопками остатки храма-усыпальницы в Евфросиньевом монастыре и церкви на Нижнем замке, связей в основании стен не применяли и в первой половине XII в.
Связи имелись во всех памятниках новгородского зодчества. Так, отмечено что в Георгиевском соборе Юрьева монастыря часть связей соединяла стены со столбами. Особенно детально связи были прослежены в Спасо-Нередицкой церкви. ( Покрышкин П.П. Отчет о капитальном ремонте Спасо-Нередицкой церкви в 1903 и 1904гг. СПб. 1906. С. 26. Таблицы .) Они проходили в три яруса. Нижний ярус размещался в уровне пола хор, второй — в уровне пят подпружных арок, третий — у основания купола. Два нижних яруса связей образовывали замкнутые кольца по периметру здания, а третий — по периметру барабана. Связи второго яруса пересекали церковь, перекрещиваясь в столбах. Кроме трех ярусов связей поперек боковых нефов на линии западных столбов имелись еще дополнительные. В церкви Петра и Павла на Синичьей горе связи были расположены в три яруса и в отличие от Нередицкой церкви проходили через оконные проемы. Также в три яруса размещались связи в староладожской Георгиевской церкви.
Совершенно особая, очень своеобразная система расположения связей обнаружена при раскопках церкви Климента в Старой Ладоге . Здесь по периметру стен непосредственно над фундаментом проходили парные связи, причем их наружные стороны располагались точно под наружными обрезами стен, а сами связи но бокам были прикрыты кладкой, образующей расширения стен типа цоколя. ( Большаков Л.Н. Раппопорт П.А. Указ. соч. С. 115 .) В местах пересечения связи соединялись железными костылями. В интерьер храма, к столбам, связи не выходили. Расположение наружных краев связей точно под обрезами стен позволяет рассматривать эти связи как своеобразные шаблоны, направляющие при кладке стен.
Рис. 55. Борисоглебская церковь Смядынского монастыря в Смоленске (основное здание без галерей). Схема размещения нижнего яруса связей.
Рис. 56. Церковь архангела Михаила в Смоленске. Аксонометрический разрез. По С.С. Подъяпольскому.
Связи выявлены и в памятниках владимиро-суздальской архитектуры. Здесь они, как правило, размещались в уровне пола хор и в уровне пят подпружных арок. Выходя внутрь помещения, связи перекрещивались в столбах. Такие связи обнаружены в церкви Покрова на Нерли и в Успенском соборе во Владимире . В Дмитриевском соборе связей в уровне пят подпружных арок не найдено; здесь они располагались только в уровне пола хор. ( Столетов А.В. Конструкции владимиро-суздальских белокаменных памятников и их укрепление. С. 192 .) Возможно, что отсутствие верхнего яруса связей в Дмитриевском соборе объясняется наличием башен, гасивших распор сводов. ( Воронин Н.Н. Зодчество Северо-Восточной Руси. Т. 1. С. 554, примеч. 89 — предположение А.В.Столетова. ) В башне Боголюбовского комплекса связи размещены в уровне пола второго этажа.
Отсутствие сохранившихся памятников зодчества Галицкой земли не дает возможности установить, существовали ли связи в зданиях этой архитектурной школы. Лишь в Успенском соборе Галича при раскопках были обнаружены следы деревянных лаг в основании стен галерей храма; в основании стен самого храма таких лаг не было. ( Пастернак Я. Старий Галич. Краков; Львов, 1944.
Во всех случаях, когда удавалось определить породу дерева, из которого выполнены связи, это оказывался дуб. Сечение связей обычно квадратное, иногда прямоугольное, по высоте немного превышающее ширину. Но довольно часто встречаются и круглые бревна, причем большей частью и тех же зданиях, где остальные связи квадратные или прямоугольные. Размер сечения связей (т.е. размер сторон при квадратных или диаметр при круглых), как правило, колеблется от 22 до 28 см. В Спасо-Нередицкой церкви удалось установить, что некоторые бревна связей с одного конца имели круглое сечение, а с другого — квадратное. Видимо, для мастеров было важно не столько выдержать единообразие формы сечения, сколько сохранить более или менее единообразный размер его. ( Штендер Г.М. Восстановление Нередицы. С. 193 .) Соединение связей на углах выполнялось обычно врубкой «вполдерева» с выпуском остатков; надставка связей по длине делалась «зубом» (или «косым зубом» ). ( Штендер Г.М. Первичный замысел. С. 36; Покрышкин П.П. Указ. соч. С. 26. ) Скрепление связей в местах соединения железными костылями отмечено в большинстве памятников владимиро-суздальской архитектуры (Успенский и Дмитриевский соборы во Владимире, башня в Боголюбове); в других архитектурно-строительных центрах такой прием, видимо, не применялся. (Впрочем, в барабане главы крещальни Успенского собора Киево-Печерского монастыря существовало кольцо связей, скрепленных железными костылями ( см. Холостенко М.В. Новi дослiдження Iоанно-Предтеченськоi церкви та рекострукцiя Успенського собору Киево-Печерськоi лаври // Археологiчнi дослiдження стародавнього Киева. Кiев, 1976. С. 134, рис. 5 ) Кроме железных костылей во владимиро-суздальских памятниках места пересечения связей укреплялись еще накладками из полосового железа, один конец которых закреплялся в кладке, а второй загнутым концом врубался в связь. В церкви Покрова на Нерли обнаружено, что дубовые связи были обернуты берестой.
Дерево применялось в памятниках зодчества домонгольской Руси не только в связях, но и в виде балок, поддерживавших хоры. Так, в черниговском Спасском соборе на балки опирались участки хор, проходившие над боковыми нефами. В киевской Кирилловской церкви деревянные балки поддерживали площадку во втором ярусе южной апсиды. На балках были хоры в черниговской Ильинской церкви и церкви Василия в Овруче. Широко использовали балки для устройства хор в новгородском зодчестве. Здесь обычно на балки опиралось среднее членение хор (церковь Петра и Павла на Синичьей горе, староладожские церкви Георгия и Успенская), но иногда полностью все хоры (псковский Ивановский собор, церковь Спаса-Нередицы.
Судя по тому что стены теремов, которые были вскрыты раскопками в Смоленске и Полоцке, имели очень незначительную толщину, у этих зданий должны были быть не сводчатые, а деревянные балочные перекрытия. При раскопках в Смоленске удалось установить, что балки в большинстве случаев перекрывали галереи, примыкавшие к храмам. Следы торцов бревен, сохранившиеся на стенах церкви Покрова на Нерли, свидетельствуют, что и здесь галереи были перекрыты балками. ( Новаковская С.М. К вопросу о галереях белокаменных соборов Владимирской земли // КСИА. 1981. Вып. 164. С. 46. Предположение К.Н. Афанасьева, что галереи не могли перекрываться балками, а в церкви Покрова на Нерли вообще не было галерей, настолько противоречит фактам, что не может послужить даже базой для дискуссии (Раппопорт П.А. Еще раз о галереях церкви Покрова на Нерли // Архитектура СССР. 1984. № 1. С. 106 ) Дерево применялось также и в качестве балок-перемычек, перекрывавших дверные проемы. При этом кроме балки над дверными проемами возводили и арочную перемычку, а пространство между балкой и нею, т.е. тимпан, заполняли кладкой. В новгородском Софийском соборе перекрытием дверных проемов служит одиночная балка, и поэтому сооруженная над ней стенка тимпана очень тонкая. В более поздних памятниках новгородского зодчества, например в церкви Спаса-Нередицы, дверные проемы перекрывала не одиночная балка, а настил из нескольких балок и стенка над ними была почти равна толщине стены самой церкви, благодаря чему арка перемычки превратилась в разгрузочную. ( Штендер Г.М. Восстановление Нередицы. С. 193 .) Дубовая балка перемычки выявлена в западном портале церкви Петра и Павла в Смоленске.
В Борисоглебской церкви на Коложе в Гродно толстые дубовые доски использованы в качестве перекрытия нескольких участков лестницы в толще стены, тогда как остальные участки лестницы перекрыты ступенчатыми цилиндрическими сводиками.
По-видимому, наиболее ранним памятником, в котором широко применены деревянные перемычки проемов, является церковь Спаса на Берестове (построена между 1113 и 1125 гг.). Здесь над западным входным проемом лежал брус, имевший в длину около 5 м. В этот брус перпендикулярно к нему были врублены балки, служившие опорой для сводчатого трехлопастного перекрытия западного притвора. ( Асеев Ю.С. Харламов В.О. Новi дослiдження церкви Спаса на Берестовi // Археологiя Киева. Кiев, 1979. С 87 .) Они составлены из двух брусьев, лежавших один на другом. Вероятно, такую же конструкцию имели и несохранившиеся боковые притворы.
Совершенно особый пример применения дерева в конструкции здания отмечен в Спасском соборе Евфросиньева монастыря в Полоцке. В данном памятнике у двух западных пар столбов восьмигранное сечение, над восьмигранной частью расположены невысокие цилиндрические пояса, а над ними — квадратные плиты толщиной около 16 см. Выше этих плит кладка столбов имеет четырехугольное сечение, служа переходом к аркам. При обследовании собора в 1947 г. архитектор Е. Ащенков детально исследовал квадратную плиту крайнего северо-западного столба и выяснил, что она не каменная, а деревянная, исполненная из очень плотного темно-коричневого дуба («производит впечатление мореного дуба»). ( Отчет Е.Ащепкова хранится в Центральном государственном архиве народного хозяйства (ф. 337, оп. 1, № 175—177 ). Копия текста отчета имеется в рукописном архиве ЛОИА (фонд М.К.Каргера) На углах деревянные брусья, составляющие плиту, соединены «в ус». Плита сохранила слабые следы серо-желтой краски, в настоящее время обшита дранкой и оштукатурена.
В окнах древнерусских храмов обычно были вставлены деревянные оконницы. Такие оконницы (или их остатки) найдены в очень небольшом количестве памятников (не более 10), однако принцип их устройства все же достаточно ясен. Оконницы представляли собой тесаную дубовую или сосновую доску толщиной около 3 см, с прорезанными в ней отверстиями (рис. 57, 58). Иногда эти оконницы составные — из нескольких досок, связанных шпонками. Отверстия большей частью круглые, реже — треугольные. Как выяснилось, в нескольких памятниках (например, в киевской Кирилловской церкви) оконницы наглухо закладывались в кладку в процессе строительства здания. В новгородской церкви Спаса-Нередицы и в староладожской Георгиевской церкви в окнах на уровне пят их арочных перемычек закладывался брус, к которому с помощью деревянных нагелей кренилась оконницу. ( Сапунов Б. Драги А. Оконная рама XII в. из церкви Георгия в Старой Ладоге // Сообщ. Гос. Эрмитажа. Л. 1962. Т. 23. С. 15 .) В новгородской же церкви Петра и Павла оконницы крепились к деревянным связям, проходившим через оконные проемы ( Штендер Г.М. Архитектура домонгольского периода. С. 193.
Рис. 57. Оконницы церкви Спаса-Нередицы и Новгороде.
Рис. 58. Новгород. Собор Антониева монастыря. Окно с сохранившейся древней оконницей.
Деревянные оконницы иногда находили в сочетании с обломками оконных стекол. Отверстия в оконницах обычно расширялись в сторону интерьера, что, вероятно, позволяло вставлять в них стекла не вполне одинакового диаметра.
Совершенно особое место занимает оконница, обнаруженная в киевском Софийском соборе. ( Висоцький С. Вiконна рама та шибки Киiвськоi Софii // Киiвська старовина. Киiв, 1972. С. 54 .) Оконница эта была в XII в. заложена вместе с окном, и, таким образом, ее принадлежность к XI в. не вызывает сомнений. Она представляет собой не доску, а раму из дубовых брусков, прямоугольную, с закругленным верхом. Общая высота рамы 145 см, ширина 92 см, т.е. соответствует размеру окна. В раме имеются квадратные отверстия 20 х 20 см, в которые вставлялись стекла, расположенные в виде трех вертикальных рядов. В среднем ряду таких отверстий пять, в боковых — по четыре, вверху — отверстие для половинки стекла. В раме обнаружены остатки круглых стекол диаметром 22 см; они хорошего качества, с загнутыми бортиками. Вставлялись стекла с наружной стороны оконницы в специально сделанные в брусках врезки и кренились с помощью замазки, остатки которой тоже были найдены. Оконница была соединена со связями, выходившими в оконный проем, и наглухо закреплена штукатуркой.
Деревянными были также полотнища дверей. К сожалению, ни в одном случае такие полотнища до нас не дошли, за исключением «писаных золотом врат» в западном и южном порталах Суздальского собора, исполненных в первой половине XIII в. ( Овчинников А.Н. Суздальские Златые врата. М. 1978 .) Это большие двухстворчатые двери, деревянный каркас которых обит изнури железом, а снаружи — медными листами с рисунком, сделанным золотой наводкой по черному лаковому фону.
П. А. Раппопорт. Строительное производство Древней Руси (X-XIII вв.